Что производят в российских колониях? Обычный завод за колючей проволокой «Мне неудобно, когда меня мужик щупает».

Работа по 16 часов за 30 рублей в месяц – на таких условиях зэчки обслуживали швейное производство в мордовской колонии, по заявлению ее известной сиделицы Толоконниковой из Pussy Riot. Надежда, пользуясь своей известностью, добилась перевода в другую тюрьму, куда была доставлена 12 ноября. Другим же такое счастье только снится...

Для покупателей продукции ИК такой почти бесплатный труд невероятно выгоден. Только вот государство с этих барышей имеет подчас еще меньше, чем осужденные.

Потенциал колоний огромен

По данным ФСИН, в исправительных учреждениях ежегодно производится продукции на 30 млрд рублей. И не только за счет знаменитого лесоповала или «швейки». Колонии выпускают сувенирку, мебель, технику – всего около сотни видов товаров вплоть до самых экзотических. К примеру, в одной из ИК Свердловской области зарабатывают более 1 млн в год на разведении червей. В ярославской ИК-1 делают маскировочные комплекты для нужд оборонки. Притом производство за колючкой работает далеко не на полную мощность, в нем заняты всего около 30% зэков.

Хотя при грамотном подходе зоны можно было бы превратить в настоящие бизнес-империи.

– Промышленный потенциал учреждений огромен, – считает правозащитник Владимир Осечкин. – В каждой из 500 колоний есть пустующие территории в 5–10 га, во многих еще с советских времен остались ангары, склады, подведенные ж/д пути. Плюс коммуникации, охраняемый периметр. По сути, готовая инфраструктура. И труд заключенных дешевле труда гастарбайтеров. По нашим опросам, 95% зэков готовы работать даже за 5000 рублей в месяц. Нигде на воле таких условий для бизнеса не найти. И давно можно было бы провести аудит этих территорий, открыто пускать туда предпринимателей. Но тюремным начальникам гораздо выгоднее вести собственный непрозрачный бизнес с использованием коррупционных схем.

На сегодня есть две основные формы сотрудничества бизнеса и колоний. Первая – предприятия могут закупать лагерную продукцию по договорной цене, обычно ниже рыночной. По такому принципу сбывалась, например, спецодежда, которую шила Толоконникова. Одним из крупнейших заказчиков такого товара в различных колониях выступала профильная фирма «Восток-сервис» с годовым оборотом 18 млрд рублей, принадлежащая экс-депутату ГД от «Единой России» Владимиру Головневу. Правда, сейчас, на волне скандала, компания отрицает свое сотрудничество с зонами.

– Никто не хочет, чтобы его продукция ассоциировалась с местами лишения свободы. И с махинациями, которые могут иметь место в такой бизнес-схеме. – другой мой собеседник сам закупается на зоне, поэтому просил его не называть. – В цену товара, как и на воле, закладывается маржа поставщика, расходы на «коммуналку», труд работников. Последний, допустим, оценивается, исходя из МРОТ, – в 5000 руб. А некоторые предприниматели платят и больше – 10–12 тыс. Но доходят ли эти деньги до зэков, мы не знаем. Толоконникова говорит, что получала 29 руб., я слышал, где-то им платят вообще по рублю в месяц. Кому идет разница, можно догадаться.

Разборки за еду

Но для бизнесменов это не принципиально, им это все равно выгодно. Настолько, что некоторые решаются на более тесное сотрудничество – по сути, открывают филиалы на зонах. Завозят сырье, оборудование и организуют нужное производство. Подчас довольно крупное. Например, обработка янтаря в Калининградской области по большей части ведется руками местных зэков. А в красноярских колониях уже более 30 лет частично размещает свои заказы «Норникель». Объем производства только в одной из ИК около 400 млн рублей в год.

– И там всё «по-белому» – и налоги платятся, и зэки получают от 5 до 15 тысяч рублей: компании с мировым именем скандалы не нужны, – считает Осечкин. – Но это единственный известный мне пример прихода на зону крупного бизнеса. В остальном туда заходят мелкие и средние предприниматели, чаще всего аффилированные с начальниками в погонах, готовые работать по написанным на коленке контрактам.

Правда, тут есть небольшие исключения, подтверждающие правило. Например, в столичных СИЗО уже больше 3 лет работает компания по доставке продуктовых наборов.

– В изоляторах стоят наши терминалы с едой, мы также организуем доставку товаров, которые родные заключенных заказывают через интернет, – говорит учредитель бизнеса Николай Моторный. – Благодаря нам почти исчезли дикие очереди в бюро передач, где раньше родственники чуть не дрались. Но к реализации этой идеи мы шли 5 лет. За это время руководство ФСИН сменялось трижды, и договориться мне удалось только с нынешней командой. И то в самом начале мне поступали угрозы. Ведь некоторым сотрудникам изоляторов интереснее самим пронести заключенному что-то из еды. Но в итоге наши проблемы решились. При этом только в 2012-м мы заплатили в бюджет около 50 млн рублей по контракту – это 18% от оборота. Они идут в региональное управление ФСИН, оттуда в федеральный главк. У нас прозрачная бухгалтерия, взаимная отчетность. Но это в Москве, где всё на виду.

Не исключаю, что на местах по-другому.

Неучтенные миллионы

Типовых договоров, которые заключались бы между компанией и колонией, нет. Они везде произвольны, как и указанные в них суммы отчислений.

– Учреждению отдается около 20% дохода, хотя в договоре может быть прописано всего 5% – эти деньги идут в управление ФСИН. А остальные 15% налом поступают начальнику колонии. Ведь официально они не имеют права заниматься бизнесом, – рассказал мне один из предпринимателей. – На таких условиях мой партнер открывал производство дверей в одной из региональных колоний. Правда, на следующий год начальник потребовал платить 40%, и он вывел оттуда бизнес.

А в худшем случае бизнес рискует остаться за колючей проволокой. С самарским предпринимателем Азатом Оганесяном такое случилось дважды. Сначала он пытался открыть кондитерскую фабрику в одной из ИК в Тольятти.

Но через несколько месяцев Оганесяна просто перестали пускать на собственное производство – якобы в его машине на территории зоны нашли наркотики. Упорный предприниматель вложил еще 1,5 млн рублей в аналогичное дело, но уже в колонии Татарстана. Там его обвинили в том, что он поил зэков вином. В обоих случаях оборудование осталось в колониях.

Провернуть такие схемы несложно, тем паче что зачастую учреждаемое в колониях производство вообще не значится на бумаге. Руководство учреждений официально не сообщает о нем в свое управление ФСИН. Так было в копейской ИК-6, где год назад зэки учинили бунт, устав работать бесплатно.

– Там производили сувенирные ножи, сабли, мебель, – рассказывает правозащитник Николай Щур. – Огромный цех был записан на жену начальника колонии. Кроме того, имелся подпольный авторемонт – это самый распространенный источник неучтенных доходов колоний. Под нашим нажимом по этому поводу возбудили уголовное дело. В результате пока лишь уволили начальника ИК.

Притом мои собеседники считают, что о подобных затеях тюремных генералов все-таки не могут не знать наверху.
– Конечно, все в курсе, ведь у каждой колонии есть региональное начальство, свой куратор в ФСБ, есть проверяющая прокуратура, – говорит один из них. – Малейшее подозрение – и все можно выявить в зародыше. При этом махинации ведутся и на госзаказах. Но факты вскрываются крайне редко.

Например, сейчас проверка госхищений ведется в ИК-25 Челябинской области.

– Там получили федеральный заказ на изготовление 100 пожарных машин по 4 млн рублей каждая, – говорит Николай Щур. – При этом сама колония ничего не сделала, она просто отдала заказ профильному предприятию по цене 60% от закупочной. Таким образом, около 2 млн долларов положили в карман. Снова все обошлось увольнением начальника. Причем сотрудник ОБЭПа мне прямо сказал, что расследовать особо ничего не будут – деньги украли еще в Москве. То есть схема прорабатывалась на уровне заказчика и там замешаны интересы больших чинов.

В тюрьмах США размещают свои производства крупнейшие корпорации, такие как «Боинг» и IBM. При этом в Штатах работают около 20% заключенных – по желанию, трудоустройство здесь не обязательно. Зарплата составляет до 10 долларов в день, что в разы ниже, чем минималка на воле. Немецкие зэки обязаны трудиться, возможности для этого есть в каждой колонии. Они получают до 200 евро в месяц. Итальянские колонии также активно сотрудничают с бизнесом. Несколько лет назад в одной из них было налажено производство линии мужской одежды под брендом Made in jail («Сделано в тюрьме»). Идея оказалась настолько прибыльной, что аналогичные проекты запустили во французских тюрьмах. После нашей публикации, возможно, и российский бизнес заинтересуется этим направлением.

При этом официально в главке ФСИН реагируют на подобные ситуации вполне здраво – по следам событий здесь признают и факты коррупции, и нелегальный бизнес, и даже необоснованно низкие зарплаты заключенных.

Последние, кстати, намерены повысить со следующего года. Правда, сомнительно, что зэки станут получать больше по факту. Хотя теневые доходы системы также делаются их трудом. И по мнению экспертов, значительно превышают официальный миллиард долларов...

Смотрите фотогалерею

Деревянные срубы, домашняя утварь, походная одежда и обувь и другие плоды трудов обитателей колоний, доступные каждому.

Заключенные исправительно-трудовых колоний наступают на пятки вольным предпринимателям: в промышленных зонах российских ИТК производят товары, которые мало в чем уступают уже имеющимся на большом рынке. Зэки стабильно получают заказы - как от государства, так и от частных лиц. Труд не только облагораживает осужденных, но и позволяет им зарабатывать деньги. Часть из них идет на оплату содержания в колонии, часть - на выплату штрафов и компенсаций пострадавшим, а некоторые, сидя за решеткой, умудряются даже содержать оставшиеся на свободе семьи. В рейтинге Forbes - 10 товаров, которые приносят прибыль заключенным.

фото Итар-ТАСС /

Обувь

Цена: 200-2000 рублей

В начале 2000-х в рейтинг «1000 лучших предприятий России» попала исправительно-трудовая колония №3, которая находится в городе Углич. Колония более 50 лет специализируется на производстве обуви, и в почетный рейтинг за то и попала, что «обула» всю страну. Составители рейтинга оценивали участников на основании официальных отчетов и ничуть не смутились, когда выяснилось, что в нем оказались зэки. Сами же обувных дел мастера были приятно удивлены. Тогда ФБУ ИК-3 считалось одним из самых стабильных предприятий в Ярославской области. Поток заказов на сапоги и ботинки обеспечивал солидный доход - более 3,5 млн рублей в год. Да и сами осужденные получали неплохую по зоновским меркам зарплату - от 500 рублей чистой прибыли. Зэки производят обувь в первую очередь для людей в форме: полицейских, солдат, пожарных, а также для самих себя и своих друзей по несчастью. Конечно, говорить о красоте и изяществе вряд ли можно даже в отношении женских сапог и туфель, однако в прочности им точно не откажешь.

фото Photoxpress /

Предметы быта

Средняя цена: 20-2000 рублей

В топе самых распространенных в России преступлений одно из лидирующих мест занимают убийства на бытовой почве. Орудием такого преступления часто становится первое, что под руку попадется: нож, вилка, сковородка. В октябре 2011 года жительница Омской области до смерти забила мужа скалкой. Одно из самых загадочных политических убийств начала XX века было совершено пусть и не по бытовым причинам, но в бытовых условиях. Речь идет о «товарищеском суде» над Георгием Гапоном - основателем «Собрания русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга», который в 1906 году при невыясненных обстоятельствах был повешен на обычной вешалке. Все эти предметы - ножи, скалки, вешалки - сегодня изготавливают в промзонах российских ИТК. Для производства хозтоваров используются три вида материалов: дерево, пластмасса и металл. В перечнях готовой продукции преобладает кухонная утварь: половники, лопаточки, разделочные доски, хлебницы. Также в ИТК можно заказать все необходимое для приготовления шашлыков, начиная с глубоких мисок для мариновки мяса и заканчивая мангалом и шампурами в нарядном чехле. Предусмотрительные зэки не оставили без внимания и детей, для которых они делают санки и домашние подвесные качели.

фото Итар-ТАСС /

Продукты питания

Цена: договорная

Где купить: магазины сети «Краюшка»

Производство продуктов питания налажено в большинстве российских колоний. Заключенные выпекают хлеб, выращивают овощи, разводят коров, свиней, кур, кроликов. Правда, продовольствием они обеспечивают главным образом себя и своих надзирателей. Лишь немногие колонии предоставляют съестные товары для продажи гражданскому населению: хотя в цехах соблюдаются санитарные нормы, а готовые продукты имеют сертификаты качества, на воле покупатели относятся к ним с опаской. Сеть ведомственных магазинов «Краюшка» была основана как раз для тех, кто не боится есть хлеб, выпеченный за колючей проволокой. Самые частые посетители - родственники заключенных. Теперь они могут не тащить за тридевять земель тяжелые сумки и на месте покупать продукты для передачек. Жители ближайших населенных пунктов тоже с радостью отовариваются в так называемых социальных магазинах. Цены здесь на порядок ниже, да и выбор неплохой: мясные, молочные и колбасные изделия, сладости, свежая выпечка.

фото Photoxpress /

Одежда

Цена: 100-5000 рублей

Швейное производство - это, безусловно, прерогатива женских исправительно-трудовых колоний. Впрочем, мужчин вместо токарного станка также нередко ждет швейная машинка. Помимо спецодежды для пожарных, военных, полицейских и медработников в колониях можно приобрести добротные рабочие костюмы, которые вполне сгодятся, например, для любителей самостоятельно делать ремонт. Среди зэков немало талантливых портных. Специально для них был организован всероссийский конкурс «Красиво шить не запретишь», в котором принимают участие сотни осужденных со всех концов страны. Первые этапы конкурса обычно проходят на региональном уровне. Сшитые победителями наряды отправляются в Москву, где выбирают лучших из лучших. Номинаций несколько: деловой костюм, вечернее платье, повседневная одежда, детская одежда, одежда для отдыха. В некоторых регионах заключенным предлагают сшить свою интерпретацию национального костюма. В выборе материалов модельеры ограничены. Для того чтобы из невзрачного куска ткани сшить оригинальное и изысканное платье, приходится проявлять недюжинную изобретательность.

фото Итар-ТАСС /

Деревянные срубы

Цена: договорная

Деревообработка - один из основных видов деятельности российских ИТК. Эта отрасль производства особенно развита на севере страны, в частности в Карелии. Местные заключенные выполняют заказы любой степени сложности и могут изготовить из дерева все что угодно, от изящных сигаретниц и до срубов. Карельские зэки возводят бревенчатые жилища на любой вкус и карман: хочешь - крохотный двухкомнатный домик, хочешь - роскошные двухэтажные хоромы с верандой и мансардой. Традиция строительства осужденными жилья для гражданского населения была заложена здесь еще в 1930-е годы. В рамках освоения слабозаселенного, но богатого лесами региона советское правительство фактически превратило Карелию в один большой трудовой лагерь. Так называемые трудопоселенцы составляли около четверти от общего количества жителей будущей республики. Заключенные возводили целые города и поселки. Кстати, именно в одной из карельских колоний отбывает наказание Михаил Ходорковский: в сегежской ФБУ ИК-7 опальный олигарх занят в пластмассовом цехе.

фото Photoxpress /

Мебель

Цена: 300-6000 рублей

Масштабное производство мебели на базе исправительно-трудовых учреждений началось в середине 1950-х. Жители СССР, которые к тому времени наконец смогли отвлечься от зализывания послевоенных ран, принялись за обустройство быта. Советская промышленность попросту не справлялась с возросшим спросом на мебельную продукцию, и тогда на помощь пришли зэки. Особенно хорошо мебельное производство было поставлено в ИК-3, которая находится в небольшом поселке Шакша, республика Башкортостан. Осужденные работали в три смены, а производственных отходов было так много, что опилки и обрезки часто использовали вместо угля в котельной. С годами ажиотаж вокруг продукции, предлагаемой ИК-3, заметно схлынул. Однако и сейчас выбор мебели на продажу здесь настолько широк, что позволяет полностью обставить квартиру. Осужденные постепенно осваивают новые технологии. Теперь потенциальных покупателей ждут не только неказистые гарнитуры для спальни и гостиной, но и эксклюзивные, богато украшенные резьбой и покрытые лаком шкафы и комоды и даже бильярдные столы и стойки для киев и шаров.

фото Итар-ТАСС /

Банные принадлежности

Цена: 50-1500 рублей

В российских ИТК можно заказать не только деревянный сруб под баню, но и полный набор банных принадлежностей. Все продумано до мелочей. Первым делом, конечно, нужно купить скамьи и полки для веников. Потом - запарники, ковши и ушаты. Украсят помещение таблички с афоризмами вроде «Генералов в бане нет» и панно, изображающие аппетитных купальщиц. В качестве приятного дополнения - деревянные массажеры и пивные кружки с резными ручками. На территории колоний бани тоже есть. Правда, возможности попариться при любом удобном случае заключенные лишены. Банный день им, как правило, устраивают раз в неделю. Тюремные бани похожи на общественные: выложенные плиткой помещения, которые особым комфортом не отличаются. И хотя процесс «помывки» связан с множеством неудобств (начиная с нехватки шаек и заканчивая очередями в душевые), зэки ждут банных дней с нетерпением: за решеткой привычные гигиенические процедуры становятся роскошью.

фото Photoxpress /

Сувенирная продукция

Средняя цена: 50-1000 рублей

Сувенирную продукцию производит едва ли не каждая ИТК. Основную категорию покупателей составляют родственники осужденных: каждому хочется иметь дома безделушку, которая будет напоминать о муже, брате, отце. Выбор сувениров поражает разнообразием, однако зачастую они довольно примитивны. Шкатулки, фигурки животных, рамки для фотографий - все это напоминает работы народных умельцев, трогательные в своей простоте и наивности. На их фоне шедеврами кажутся искусно украшенные резьбой наборы для игры в шахматы и нарды. Преступники, которые раньше и не помышляли о боге, часто становятся религиозными только после того, как попадут за решетку. Вера служит своего рода терапией и впоследствии помогает вернуться к нормальной жизни. Поэтому сегодня на территории многих колоний возводятся храмы, а сами заключенные с готовностью вытачивают из дерева барельефы с библейскими мотивами. Лики святых часто изображены и на вышивках, которые делают обитательницы женских исправительных колоний. Еще они шьют салфетки и занавески и пишут картины: пасторальные пейзажи воплощают мечты о свободе.

фото Photoxpress /

Макеты кораблей

Цена: договорная

Модели кораблей выставляют на продажу колонии с налаженным производством деревянной сувенирной продукции. В большинстве случаев речь идет об изящных игрушках, которым место на столе или на полке. Однако мастера из ИК-7 в поселке Конвейер Архангельской области делают макеты фрегатов, в длину достигающие 3 м. Обшивка, палубы, капитанский мостик проработаны в мельчайших деталях. На мачтах полощутся матерчатые паруса и флаги. К носу судна, как полагается, прилажена гальюнная фигура. Сам фрегат с помощью толстых цепей закреплен на вбитых в землю столбах. Он висит в воздухе и при сильных порывах ветра начинает раскачиваться, как будто плавно скользит по волнам в открытом море. Не совсем понятно, правда, для чего предназначаются такие громоздкие сувениры. В качестве украшения двора частного дома они вряд ли подходят - слишком много места занимают. Да и на детскую площадку не поставишь: жалко отдавать такое произведение искусства на растерзание маленьким мореходам.

фото Photoxpress /

Декоративное холодное оружие

Цена: 4000-70 000 рублей

Довольно странной кажется традиция организовывать на базе колонии производство холодного оружия, пусть даже и сувенирного. Такую терапию можно считать уже не столько трудовой, сколько психологической. Безусловно, в ходе производства заключенные находятся под строжайшим контролем: все-таки соблазн воспользоваться собственноручно сделанным мечом велик. Из-под рук умельцев выходят кинжалы и кортики, шпаги и шашки, стилеты и палаши, ятаганы и клычи. На заказ можно сделать даже эксклюзивную саблю из дамасской стали, цена которой будет достигать нескольких десятков тысяч рублей. Лезвия, как правило, отделаны гравировками и позолотой, к каждому оружию прилагаются ножны. А некоторые мастерские готовы взяться за изготовление лат и доспехов: вдруг кому-то из покупателей захочется иметь дома напоминание об эпохе рыцарства.

Труд заключенных используется далеко не в каждой стране, но в Беларуси такая система сохранилась со времен Советского Союза, где в 1920-1930-е годы, когда родилась и окрепла империя ГУЛАГ, арестантов активно использовали на лесоповалах, строительстве заводов, железных дорог, ну и, конечно же, каналов. Даже слово «зэка» означает «заключенный копало армеец» - то есть, заключенный армии копателей.

В советской Беларуси также широко использовался труд заключенных. К примеру, Днепровско-Бугский канал не столь известен как Беломорско-Балтийский, о котором снимали фильмы и который воспевали поэты, но и он построен буквально на костях заключенных.

В дальнейшем каналы в Беларуси уже не строили, и заключенные трудились на производстве, бывшем при каждой колонии. Как вспоминают давнишние работники колоний, во времена СССР в Беларуси работа заключенных приносила весомую прибыль, в том числе и самим заключенным.

Кризис производства в местах лишения свободы, как и всей остальной промышленности, начался с развалом СССР. Старые связи рухнули, а новых не было. Закрытость мест лишения свободы не позволяла так же быстро наладить новые связи, как это сделали обычные предприятия. Период начала 1990-х был самым сложным для предприятий исправительной системы.

Сейчас в Беларуси все производство в местах лишения свободы можно условно разделить на три главные части: «дерево», «металл» и швейное. То есть, в основном занятость контингента колоний обеспечивается обработкой древесины и выпуском из нее изделий, выпуском продукции из металла, а также производством одежды с обувью.

Вообще, ассортимент продукции, выпускаемой в местах лишения свободы, впечатляет.

Это корпусная и мягкая мебель, двери филенчатые, оконные и дверные блоки, стеклопакеты, срубы домов, плинтуса, наличники, половая доска, вагонка и т.д., тарные ящики, садово-хозяйственный инвентарь, инструменты, детали и агрегаты для автомобилей и тракторов, контейнеры для раздельного сбора мусора, садово-огородный инвентарь, оцинкованная посуда (ведра, банные тазы), более 100 наименований швейной продукции, обувь. Швейная продукция - это, в первую очередь, одежда для государственных структур: МВД, армии и других служб.

В Департаменте исполнения наказаний (ДИН) вспоминают, как несколько лет назад один из тружеников тыла белорусской армии, видимо, имея свой какой-то интерес, очень противился, чтобы армия закупала одежду, пошитую в учреждениях МВД, хотя она имела очень доступную цену и нормальное качество. Вскоре этот труженик сам перешел в эту систему, но не как служащий, а как заключенный за взятку. Памятуя о его отношении к выпускаемой в МВД одежде, этого заключенного направили в колонию, специализирующуюся на швейном производстве, чтобы бывший военный снабженец лучше изучил производство одежды, которую он так не желал приобретать. Как заверили меня в ДИНе, если бывший высокий армейский начальник окажется толковым человеком, он вскоре станет бригадиром на швейном производстве.

Выпускают заключенные и сувенирную продукцию типа резных деревянных шкатулок и хлебниц (на мой взгляд, примитивные по дизайну), а также многое другое. В числе прочего, заключенными выпускаются и весьма специфические изделия, которые применяются в отношении тех, кто их же и производит: двери в тюремные камеры, замки к ним, колючую проволоку, милицейские дубинки.

Если перечислить места лишения свободы и преобладающее там производство, вот что получается:

№1 г. Минск - мебельное производство.
№2 г. Бобруйск - деревообработка, а также - милицейские дубинки, ремни, пистолетные кобуры и чехлы для наручников.
№ 3 г. Витебск - деревообработка, швейное производство.
№4 г. Гомель (женская колония) - швейное производство: большой ассортимент форменной и рабочей спецодежды. Практически все силовые структуры Беларуси «одевают» здесь.
№5 г. Ивацевичи - деревообработка, мебельное производство и немного швейное производство.
№8 г. Орша - металлообработка, в том числе двери тюремных камер и замки к ним.
№ 9 г. Горки - металлообработка, деревообработка.
№10 г. Новополоцк - деревообработка, мыло хозяйственное, полиэтилен, гвозди.
№11 г. Волковыск - деревообработка.
№12 г. Орша - металлообработка.
№13 г. Глубокое - металлообработка, сувениры, а также колючая лента для заграждений.
№14 пос. Новосады Борисовского р-на - металлообработка, в том числе двери тюремных камер, колючая лента.
№15 пос. Вейно Могилевской обл. - металлообработка и немного деревообработка.
№17 пос. Молодежный Шкловского р-на - швейное и обувное производство, деревообработка (срубы).
№19 Могилевская обл. - деревообработка, гвозди, цепи.
№20 г. Мозырь - металлообработка, деревообработка.
№24 п. Волчьи Норы Ивацевичского р-на - деревообработка.

В перечне часть номеров пропущено, потому что колоний с этими номерами в настоящее время не существует. Также в этом материале мы не касаемся учреждений МВД типа колоний-поселений и ЛТП (лечебно-трудовых профилакториев).

Как пояснили в Департаменте исполнения наказаний, в настоящее время производство в местах лишения свободы становится самым обычным производством, как и в любом другом месте. Так, в отношении заключенных действуют все нормативно-правовые акты, как и на обычных гражданских предприятиях. Оплата труда начисляется точно так же, как и на любом другом заводе. Только в местах лишения свободы не идет надбавка за трудовой стаж, равно как не практикуются и другие поощрения, свойственные обычным заводам. Время работы в местах лишения свободы также засчитывается в общий трудовой стаж. Исполнение трудового законодательства с 2006 года контролируется инспекциями Министерства труда и социальной защиты, а также многими другими государственными органами.

Каких-либо хороших или плохих колоний с точки зрения оплаты труда, комфортных условий работы, ее престижа или заработка в ДИНе назвать не могут. Как всякий завод, предприятия в местах лишения свободы в производстве испытывают определенные проблемы.

В настоящее время наиболее успешно идут дела на производствах зон №№ 4, 8, 14. Слабо - №№ 3, 10, 19, 22.

Большой проблемой для производства в местах лишения свободы является нехватка квалифицированных рабочих. Как поясняют руководители «закрытых» производств, за последние 10 лет сильно упал общий уровень образования среди заключенных: «Попадает в тюрьмы много молодых людей, которые не имеют профессии, не умеют и не хотят работать».

Для тех, кто не умеет работать, но хочет этого, в колониях создана сеть ПТУ, где обучают профессиям, востребованным в этих и не только местах. Те, у кого большие сроки, могут успеть получить несколько дипломов. Приобретение профессий в местах лишения свободы для заключенного значительно улучшает процесс его адаптации в обществе после освобождения.

Кроме того, в настоящее время прорабатывается возможность получения в местах лишения свободы высшего образования, как это уже сделано в России.

По словам производственного руководящего персонала, наиболее сознательные рабочие - заключенные в возрасте 30-40 лет.

Как правило, в местах лишения свободы стараются выпускать несложную в производстве продукцию. К примеру, мебель, выпущенная заключенными, не похожа на кожаную роскошь «Пинскдрева». Но простая, а главное, недорогая мебель популярна в небогатых семьях.

Результатом участия предприятий уголовно-исполнительной системы в выставке-ярмарке «Мебель-2008» стал диплом «За широкий ассортимент и качественную мебель». В Минске имеется даже фирменный магазин от колонии № 1, где продается выпущенная там мебель. Как отметили в ДИНе, основное достоинство этой мебели - низкая цена по сравнению с продукцией «нетюремных» производителей.

Из экзотики в колонии для рецидивистов № 13 г. Глубокое, которые практически всю жизнь провели в местах «не столь отдаленных», выпускается упряжь для лошадей.

Вообще, очень часто мы и не догадываемся, что многие привычные нам вещи изготовлены заключенными. Впрочем, так и должно быть.

Трудиться в местах лишения свободы не только желательно (быстрее идет время, появляется возможность иметь безналичные средства на покупку продуктов и товаров в магазине), но и надо. За отказ от работы в уголовно-исполнительном кодексе предусмотрена ответственность. Отказ от работы может быть истолкован как злостное нарушение.

При оплате труда у заключенного высчитывают деньги за коммунальные услуги и выплаты по иску, но, в соответствии с законодательством, ему положено не менее 25% от заработанной суммы. Учитывая, что в местах лишения свободы заключенный имеет казенную одежду, обувь и какую-никакую еду, то 100 тысяч рублей хватает на сигареты, чай, кофе и другие мелочи. Кстати, ассортимент тюремных магазинов напоминает ассортимент сельской лавки. Только отсутствует спиртное.

Легендой тюремной тематики являются «зэковские» ножи и другой ширпотреб типа резных шкатулок и т.п. изделий. Особенно славились когда-то «новосадовские» ножи, то есть из колонии в поселке Новосады.

В настоящее время шкатулки и другие сувениры в «зонах» давно являются частью производства и свободно продаются во многих магазинах.

С ножами - интереснее. Как признают в руководстве ДИНа, несмотря на строгое наказание за изготовление ножей, их все равно пытаются изготавливать, но уже значительно меньше, чем лет 6-7 назад. Знающие люди никогда не приобретают «зэковских» ножей из-за множества причин.

Первая причина - отсутствие квалифицированных мастеров. Рабочие высокой квалификации очень редко попадают в тюрьму. Ну а если попадают, то им предлагают работу в соответствии с их квалификацией. Естественно, и заработок у них больше, чем у остальных. Кроме того, к квалифицированным рабочим лучше отношение администрации. В общем, специалисту, попавшему в тюрьму и хорошо устроившемуся там, не имеет смысла рисковать своим заслуженно привилегированным положением из-за нелегального изготовления ножа. Денег много на нем не заработаешь, а вот неприятностей - даже очень.

Во-вторых, в местах лишения свободы очень сложно найти необходимую заготовку и обеспечить весь технологический процесс изготовления ножа. При внешней простоте ножа, его производство - сложный процесс, требующий высокой квалификации, специальной стали и оборудования. Не случайно хорошие ножи известных производителей имеют немаленькую цену.

Как рассказал один производственник: «Представьте себе, заводской цех, где периодически совершают обход охранники-контролеры и среди заключенных хватает осведомителей. И вот заключенный делает нож. Все делается второпях, из подручного материала, с опасливой оглядкой по сторонам - лишь бы быстрее доделать и избавиться от изделия, за хранение которого могут быть большие неприятности. О специальной стали и полном технологическом процессе ее обработки (ковка, закалка, отпуск, снова закалка, но в другом режиме и т.д.) можно только мечтать, а большинство работяг не имеет о нем представлений. Как результат - низкокачественные изделия из хрупкой перекаленной стали, безвкусные, по виду напоминающие нож главного героя фильма «Рэмбо».

Кроме того, в последнее десятилетие в магазинах в свободной продаже появилось множество туристских и разделочных ножей, своим видом напоминающие охотничьи и боевые, но не являющимися таковыми. Да и выбор ножей, продающихся по охотничьим билетам, стал намного больше. В итоге, вместо того, чтобы связываться в «зэковскими» ножами, произведенными неизвестно из какого материала, можно без проблем и по разумной цене приобрести нож солидного производителя в магазине. Что и делают. В итоге, такое понятие как «зэковские» ножи уже фактически исчезло за невостребованностью.

Чтобы самому увидеть, что представляет сегодня производство в местах лишение свободы, руководство ДИНа разрешило мне посетить на выбор любую колонию. Я выбрал «зону» в Новосадах, так как она, в отличие от минской, не считается образцово-показательной.

Поселок Новосады находится на одноименной железнодорожной станции недалеко от Борисова в сторону Орши. Эта «зона» строгого режима, то есть, для лиц, попавших за решетку не в первый раз. В «зоне» находится около 2000 человек. Практически все они работают. Основное производство - металлообработка. В промышленном отношении эта «зона» является ведущей в Беларуси, то есть, примерно, 30% продукции, производимой в местах лишения свободы, делается в Новосадах.

Стандартные формальности, проверка документов, проход через несколько по очереди отпирающихся дверей КПП, и вот я нахожусь в «зоне». Руководитель промышленного предприятия ведет меня по своему производству. Со стороны все похоже на самый обычный завод. Только больше запертых дверей: из-за специфики зоны рабочим-заключенным положено находиться только на своем рабочем месте - просто так ходить из цеха в цех запрещено.

Руками заключенных в Новосадах изготовлены все ведра из оцинкованной жести, распространенные в сельской местности. Делается и другая простая посуда.

Из более сложных изделий здесь производятся глушители для минских тракторов, радиаторы для них и для БелАЗов. Здесь требуется более высокая квалификация рабочих, и, соответственно, у них более высокие заработки. Как сказал один из производственников, «одно дело ручки к тазику приклепывать, а другое дело выдержать ровный сварочный шов. За метр шва сварщик получит больше, чем тот, кто тазики штампует, за смену».

Как и на обычных заводах, здесь существует входящий и исходящий контроль качества.

Для собственных нужд организовано небольшое швейное производство и хлебопекарня. Подобное имеется во многих зонах - основное производство, и добавочное - для обеспечения зоны. Хлебопекарня - армейская, далеко не новая, две ее печки топятся дровами. По закону, заключенным не положен хлеб из муки высшего и первого сорта. Но выпекаемый заключенными хлеб из муки второго сорта по качеству значительно превосходит тот, что завозят в некоторые деревенские магазины.

Единственное, что отличает заключенных от обычных рабочих - небольшие бирки с фамилией и номером бригады на спецовках.

Как рассказал начальник колонии, здесь сидят люди по второму - девятому разу, то есть знающие тюремную жизнь. Во многом благодаря этому здесь очень мало конфликтов заключенных между собой и с администрацией.

Интересуюсь, как сами заключенные относятся к тому, что выпускают изделия «для самих себя», то есть тюремные двери, колючую проволоку. Как же «арестантские понятия» и прочие традиции?

- Да никто не отказывается, если за эту работу платят хорошо. Отмирают все эти понятия постепенно. Тем более те, кто предпочитает жить «по понятиям», к нам стараются не попадать, ибо знают, что в Новосадах администрация сильнее, чем в других колониях строгого режима, заставляет жить и работать по государственным законам, а не «по понятиям».

«Да какие «понятия»? - добавляет один из оперативников. - Собрали здесь молодых, но уже с криминальны стажем наркоманов, сутенеров, мелких воришек. Для многих из них время на свободе - краткосрочный отпуск между отсидками. Если в колониях для тех, кто впервые попал за решетку, встречается достаточно много умных людей, в прошлом директоров предприятий, чиновников, бизнесменов, то в колониях строгого режима, где сидят те, кто жить без тюрьмы не может, общий уровень развития заключенных во много раз ниже. Умных людей здесь единицы, и им быстрее хочется освободиться, а не конфликтовать с администрацией. А что касается «арестантских понятий» при изготовлении заключенными тюремных дверей, так вы первый, кто задал мне этот вопрос. Ну, а если кто не захочет делать эту работу, то ничего страшного - переведем его на другую».

Наступил вечер. Дневная смена заключенных уходила с промышленной зоны колонии в жилую зону, а на ее место должна была прибыть вторая смена. Между этими зонами - личный досмотр, чтобы заключенные не проносили запрещенные предметы (то есть, изготовленные на предприятии ножи и т.п.). Построившись в отрядах, шеренгами по 5 человек, заключенные проходили через пятерых контролеров, похлопывающих их по телогрейкам, а иногда просящими показать внутренность ботинка с одной из ног.

Не стоит полагать, что заключенные работают только в колониях бывшего СССР и других «недемократических» стран. В Германии, к примеру, в каждой тюрьме имеется свое производство. Причем, из специализации, к примеру, в тюрьмах Баварии, преобладает производство детских игрушек-конструкторов фирмы «Playmobile», очень напоминающей «Lego». Также в некоторых тюрьмах размещено небольшое производство таких гигантов как «Siemens», «Audi» и других не менее известных корпораций. Труд в тюрьме Германии - дело добровольное.

При организации производства в тюрьмах Германии обязательно учитывается мнения психологов - поручить заключенным изготавливать полицейские дубинки там не додумались. Оплата труда на тюремном производстве, по сравнению с обычными, в Германии, как и в Беларуси, небольшая. Но, не смотря на это, заключенные в большинстве идут работать с охотой - рабочих мест не хватает. Все-таки пара-тройка сотен евро в месяц очень полезна при шикарном немецком тюремном магазине, где многие заключенные закупают питьевую воду ящиками. Да и везде у работающего человека быстрее идет время.

Фото: http://www.25.fsin.su/news/detail.php?ELEMENT_ID=205026

Сегодня заключенные могут выпускать кирпич, мебель, изделия из ПХВ, солить овощи, шить белье, печь хлеб и производить продукцию более 400 наименований

На минувшей неделе в администрации Приморского края прошло совещание по вопросам привлечения бизнес-сообщества к развитию производства в местах лишения свободы. Конечно, в пенитенциарной системе края есть своя структура, которая занимается вопросами производства, сбыта продукции, но как показывает практика, этого недостаточно. Сам процесс производства позволяет выполнять определенные работы и заказы с хорошим качеством и в конкретно установленные сроки. Кроме того, производство позволяет привлечь осужденных к делу – не остается времени для пустых размышлений и ничегонеделания. И, пожалуй, самый важный фактор: получаемый на производстве заработок позволяет осужденному выполнять свои обязательства по возмещению ущерба потерпевшим, а так же не быть нахлебником у государства и у граждан, которые пополняют бюджет страны за счет налогов, сообщают ЕНВ.

В совещании, главной темой которого стало вовлечение регионального бизнес-сообщества в развитие производства в местах, где по решению суда виновные лица отбывают реальные сроки, приняли участие первый вице-губернатор Приморского края Василий Усольцев, руководство ГУФСИН и представители бизнес-сообщества. На повестке дня стоял вопрос, напрямую касающийся нашей пенитенциарной системы - повышение экономической эффективности труда осужденных и создание для их трудовой адаптации дополнительных рабочих мест, а также трудоустройство осужденных к принудительным работам и возможность создания реабилитационного центра для лиц, освобожденных из мест лишения свободы.

С основным докладом выступил начальник ГУФСИН России по Приморскому краю генерал-майор Олег Симченков. Он озвучил представителям краевой администрации и бизнес-сообщества значимость решения вопросов трудовой адаптации осужденных и их ресоциализации после освобождения, в том числе и в отношении стабилизации социально-экономической обстановки в регионе, а также ряд проблемных вопросов, возникающих в ходе осуществления данных процессов.

Стоит отметить, что наша уголовно-исполнительная система, несмотря на колючую проволоку, пропускную систему, охранную сигнализацию, некоторое изолированное положение колоний, изолированно не существует. Взаимосвязь общества и пенитенциарной системы самая прямая – и каждая из сторон накладывает отпечаток на противоположную. Понимание органами власти, общественностью Приморского края проблем УИС поможет достичь поставленных целей в решении общегосударственной задачи по реформированию УИС и послужит стабилизации социально-экономической обстановки в регионе.

Главная проблема заключается в том, что значительная часть осужденных остается в стороне от основного средства исправления - воспитания трудом.

Работающий осужденный получает возможность восстановить свои профессионально-трудовые навыки или получить новую специальность, необходимую для его дальнейшей, после отбытия срока наказания, социальной адаптации в обществе, оказать помощь семье, решить свои материальные проблемы в первое время после освобождения и в дальнейшем.

Трудоустроенный осужденный с заработной платы платит алименты, налог на доходы физических лиц, отчисления в пенсионный фонд, обеспечивает финансовые требования организаций и граждан по возмещению ущерба, причиненного их имуществу преступлением или административным правонарушением, возмещает стоимость коммунальных услуг, питания и одежды. Отработанное время включается в общий трудовой стаж.

Значительный перерыв в трудовой деятельности и соответственно, потеря профессиональных навыков у данной категории граждан затрудняют их трудоустройство и создают социальную напряженность в регионе, так как потребность в материальном и финансовом обеспечении вынуждает их решать эти проблемы криминальными способами, что приводит к росту рецидивной преступности.

На территории Приморского края дислоцируются 22 учреждения, которые в структуре краевого ГУФСИН. Это 10 исправительных колоний (ИК-6,10,20,22,27,29,31,39,41), 4 колонии – поселения (КП-26,37,49,51), 1 воспитательная колония (НВК), 4 следственных изолятора (СИ-1,2,3,4), 2 лечебных учреждения (ЛИУ-23,47) и 1 краевая больница. В общей сложности в этих подведомственным управлению учреждениях содержится более 15 тысяч осужденных, большинство из них – жители Приморского края. Также функционирует ФКУ УИИ ГУФСИН России по Приморскому краю, в состав, которого, входят отдел исполнения наказания и применения иных мер уголовно-правового характера и 37 филиалов.

Для целей выполнения требований действующего законодательства Российской Федерации об обязательном привлечении осужденных к труду в структуре УИС Приморского края создан и функционирует производственный сектор, включающий в себя 10 центров трудовой адаптации осужденных, 1 лечебно-производственную мастерскую, а также 4 колонии-поселения, одна из которых специализированное сельскохозяйственное предприятие, имеющая 2000 пахотных земель и 3 корпуса для содержания сельхозживотных.

Сегодня руководство ГУФСИН края изыскивает возможности и принимает меры, чтобы обеспечить занятость осужденных. Функционирует система профессионального обучения, ведется обучение на рабочих местах, проводится работа по привлечению заказов на изготовление товаров народного потребления и размещению оборудования на неиспользуемых производственных площадях организаций различных форм собственности, создаются новые виды производств.

В приморских колониях налажено некоторое производство, есть достаточно большие производственные площади. Если в годы СССР все заключенные трудились на благо страны, то сейчас такой возможности нет. В одних случаях нет достаточного объема заказов, в других необходимо специализированное оборудование, в третьих нет рынка сбыта, в четвертых кадры подкачали с разрядами и профессионализмом. Тем не менее, нынче МТБ колоний Приморья выглядит следующим образом: ремонтно-механические, столярные, швейные цеха, цеха металлообработки, и другие, разнообразным оборудованием, и складскими помещениями, железнодорожными подъездными путями. Номенклатура изделий, выпускаемых производственным сектором ГУФСИН России по Приморскому краю, насчитывает более 400 наименований.

На предприятиях края выпускаются изделия из ПВХ (окна, двери и др.) в ИК-20 (пос. Заводской), ИК-41 (г. Уссурийск); мебель офисная, школьная в ИК-20 (пос. Заводской), ИК-41 (г. Уссурийск); организовано производство профнастила в ИК-29 (г. Большой Камень), ИК-20 (пос. Заводской).

В ИК-22, ИК-27 (пос. Волчанец), ИК-33 (г. Спасск-Дальний) производится плитка и бордюр тротуарный, пеноблоки, шлакоблоки. В ИК-6 (г. Спасск-Дальний), ИК-20 (пос. Заводской), ИК-31 (С. Чугуевка), ИК-33 (г. Спасск-Дальний), ИК-41 (г. Уссурийск) налажено производство китайских палочек. В ИК-41 (г. Уссурийск) организована работа по расширению номенклатуры продукции для Уссурийского локомотивно-ремонтного завода и рефрижераторного депо.

В ИК-6 (г. Спасск-Дальний), ИК-20 (пос. Волчанец), ИК-22 (пос. Волчанец), ИК-31 (с. Чугуевка), ИК-33 (г. Спасск-Дальний), ИК-41 (г. Уссурийск) имеются ленточные пилорамы и деревообрабатывающие станки, но из-за отсутствия сырья нет возможности загрузить имеющееся оборудование на полную мощность.

На базе кирпичного завода ИК-22 (пос. Волчанец) производится выпуск керамического кирпича марок М-100, М-125 в объемах 400 тыс. штук в месяц. При наличии заказов, мощности завода позволяют увеличить выпуск керамического кирпича до 600 тыс. штук в месяц.

Швейные подразделения УИС Приморского края (ИК-10 (с. Горное Михайловского р-на), ИК-20 (пос. Заводской), ЛИУ-23 (Уссурийск), ИК-22 (пос. Волчанец)), могут выпускать широкий ассортимент вещевого имущества и форменного обмундирования, а также рабочей специальной одежды для нужд всех отраслей промышленности. Производственные мощности швейных предприятий загружены на 50%.

Предприятия УИС Приморского края имеют возможности и готовы принять инвесторов для установки оборудования на производственных площадях учреждений по открытию различных производств, а также готовы принять заказы на производство продукции (металлообработки, деревообработки, швейной продукции, изделий ЖБИ), как по полной стоимости, так и по предоставлению услуг. В соответствии с российским законодательством, затрагивающим импортозамещение, учреждения пенитенциарной системы нынче имеют возможности разместить на своих производственных площадях тепличные комплексы, цеха по переработке мясной и рыбной продукции, консервированию овощей с целью замещения импортной продукции.

Здесь стоит добавить, что те предприниматели, которые размещают свое производство в исправительных колониях, имеют ряд существенных преимуществ. Это и жесткая контролируемая дисциплина работающих, это и безопасность от посягательств недобросовестных конкурентов, это и относительно дешевая рабочая сила, и ряд других моментов.

Но заглянем далее. Сиделец отсидел назначенный ему судом срок, а дальше? Эксперты считают, что рецидив у нас потому высок, что вышедший на свободу гражданин фактически вычеркнут из общества. На работу его не берут, кому нужен сотрудник с темным прошлым. Пока отбывал наказание, растерял все имеющиеся до этого навыки, а учебы – это затраты. В случае работы в колонии навыки сохраняются, добавляются новые. И что очень важно, - на свободу выходит человек, не растерявший или приобретший или сохранивший эти навыки работать, в том числе в трудовом коллективе.

Приморское ГУФСИН России вышло к бизнесу и административным структурам края с предложением о создании постоянно действующей комиссии при губернаторе по вопросам создания условий для функционирования и государственной поддержке уголовно-исполнительной системы Российской Федерации в Приморском крае с привлечением к работе комиссии представителей бизнес - сообщества Приморского края. Это должно сыграть на повышение экономической эффективности труда осужденных и создания для их трудовой адаптации дополнительных рабочих мест.

В ходе последнего заседания его участники на конкретных примерах ознакомились с возможностями и потенциалом производственных мощностей в исправительных учреждениях. Были обсуждены и вопросы участия производства УИС в восстановлении последствий прошедшего тайфуна Лайонрок.

Участники совещания отметили актуальность данной темы и поддержали предложение ГУФСИН о создании постоянно действующей комиссии по вопросам создания условий для функционирования и государственной поддержки уголовно-исполнительной системы в Приморье с привлечением к работе комиссии представителей бизнес-сообщества.

Совещание прошло в форме активного диалога, в ходе которого был выработан ряд конструктивных предложений для внесения на рассмотрение и утверждение Губернатору Приморского края.

Нажмите, чтобы прослушать

До 1997 года колонии в России назывались исправительно-трудовыми, в них осужденные обязаны были трудиться, а администрация – обеспечивать работой.

Цех по выпуску моющих средств || Фото Ольги КАЗАНЦЕВОЙ

Сейчас администрация также обязана предоставлять осужденным работу, но, к сожалению, не всегда может это сделать из-за отсутствия рабочих мест. Наверное, поэтому в народе бытует мнение, что содержание осужденных в исправительных учреждениях влетает государству в копеечку. Начальник УФСИН РФ по Тюменской области Вадим Версткин развенчал этот устоявшийся миф. Труд стоит в ряду основных и наиболее эффективных средств реабилитации личности осужденного.

В составе учреждений регионального УФСИН находится шесть центров трудовой адаптации осужденных (ИК-1, 2, 4, 6, 13 УФСИН, ФКУ КП-9 УФСИН), лечебно-производственная (трудовая) мастерская (ЛИУ-19) и учебно-производственная мастерская в Тюменской воспитательной колонии.

Ежедневно в исправительных учреждениях области на оплачиваемые работы выводится более двух тысяч осужденных, выпускающих товары народного потребления, а также продукцию для внутрисистемных и государственных нужд. Осужденные работают в цехах металло- и деревообработки, производят швейные изделия, обувь, мебель, строительные материалы и даже перерабатывают пластик и выпускают полимерную упаковочную пленку. В нескольких учреждениях функционируют цеха по сушке овощей - моркови, капусты, свеклы, лука и картофеля.

В исправительных колониях используется новейшее технологическое оборудование для плазменной резки металла, безвоздушного распыления краски и антикоррозионной обработки металла. За последние четыре года на вновь открытых площадях налажено более десяти новых производств. В частности, с 2014 года на базе ИК-4 производятся СИП-панели, в Тобольской женской колонии открыт участок вязального цеха по изготовлению трикотажных изделий. За счет средств дополнительного бюджетного финансирования для ИК-1 закуплено технологическое оборудование, и с 2015 года там производится витаминизированный сухой кисель. С приобретением стационарной агрегатной мельницы в ИК-2 увеличены мощности по производству муки. В ИК-4 введено в эксплуатацию основное и вспомогательное оборудование по изготовлению перчаток с ПВХ-покрытием.

В тюменских колониях два года назад открыто производство пластиковой одноразовой посуды и запущен цех по изготовлению жидкого моющего средства для посуды. На открытом производственном участке «Крупоцех» в соответствии с ГОСТом осужденные изготавливают гороховую, ячневую, пшенную, перловую и пшеничную крупы. Таким образом, благодаря освоению новых видов деятельности трудоустроено около 200 осужденных.

В соответствии с программой «Продовольственная безопасности учреждений, подведомственных УФСИН России по Тюменской области на 2017 год» осужденные вырастили для собственных нужд 1 260 тонн картофеля, 80 тонн свеклы, 90 тонн моркови и 280 тонн капусты, что позволяет разнообразить рацион питания. В шести подсобных хозяйствах при исправительных учреждениях есть шесть свинарников, четыре коровника и один птичник. Хозяйства насчитывают более 1 500 свиней, около 200 голов крупного рогатого скота, более 40 тысяч кур. Есть овцы и лошади.

Продукцию УФСИН можно увидеть на региональных специализированных выставках по развитию комфортной городской среды «Тюмень - наш дом», где представлены образцы и макеты домов, качелей, цветочниц, велопарковок, каминных наборов, шахматных столов, брусчатки, вазонов, беседок, лавочек и различных ограждений.

Образцы пищевой продукции представляли на региональном фестивале «Сибирский разносол». В октябре будем участвовать в специализированной выставке УФСИН России «Возможности промышленного сектора УИС» в Москве, которая пройдет в рамках ХХI Международной выставки средств обеспечения безопасности государства «Интерполитех-2017», - рассказал Вадим Версткин.

У тюменских колоний большой производственный потенциал, но в силу отсутствия заказов на продукцию не можем обеспечить работой всех осужденных. К сожалению, в колониях пока остаются невостребованные производственные площади в капитальных строениях с инженерными коммуникациями, подъездными путями и охраняемой территорией, - сетует Вадим Версткин. - А чтобы вернуть их к жизни, приглашаем к сотрудничеству тюменские предприятия и коммерческие организации. Для привлечения представителей бизнес-сообщества региона в 2015 году подписали соглашение о сотрудничестве с президентом Торгово-промышленной палаты Тюменской области Эдуардом Абдуллиным.